Ленский

ЛЕНСКИЙ — герой романа в стихах А.С.Пушкина «Евгений Онегин» (1823-1831), сосед Евгения Онегина по имению. Красивый и богатый 18-летний юноша, он представлен, как и Онегин, чужаком среди окрестных помещиков — крепостников и невежд. Блестяще образованный, знаток немецкой философии и литературы, восторженный мечтатель и поэт-романтик, далекий от практической жизни и повседневной прозы, он тоже старается избегать общества «господ соседственных селений», предпочитающих «разговор благоразумный о сенокосе, о вине, о псарне, о своей родне», и покороче сойтись с Онегиным. При всей «взаимной разноге» («волна и камень, стихи и проза, лед и пламень не столь различны меж собой») они становятся вскоре неразлучными друзьями.

Битва при селе Бородино стала переломным моментом в ходе Отечественной войны 1812 года. Бесконечные мужество и отвага,
проявленные русскими солдатами в этой битве, были отражены не только в исторических хрониках, но и в произведениях многих поэтов и писателей, вдохновленных великим подвигом своего народа.

СТАНЦИОННЫЙ СМОТРИТЕЛЬ

Нет людей несчастнее станционных смотрителей, ибо во всех своих неприятностях путешествующие непременно винят смотрителей и стремятся на них выместить свою злость по поводу плохих дорог, несносной погоды, скверных лошадей и тому подобного. А между тем смотрители — это большей частью кроткие и безответные люди, «сущие мученики четырнадцатого класса, огражденные своим чином токмо от побоев, и то не всегда». Жизнь смотрителя полна тревог и хлопот, он ни от кого не видит благодарности, напротив, слышит угрозы и крики и ощущает толчки раздраженных постояльцев. Между тем «из их разговоров можно почерпнуть много любопытного и поучительного».

В сентябре, когда начинаются занятия в школе, мы обязательно пишем сочинение о том, как провели летние каникулы. В этом году на моих глазах произошел один удивительный и незабываемый случай: дельфин спас жизнь маленькой девочки, и мне, действительно, есть что рассказать.
В июле я с родителями отдыхала в Крыму. Это была моя первая поездка на Черное море. На каждом шагу мне встречались интересные растения и животные, вокруг царила необыкновенная красота. Но особенно привлекали меня дельфины. Они часто подплывали близко к берегу, и я с удовольствием наблюдала, как мелькают в воде их блестящие спинки. Иногда они выскакивали из воды и открывали свои «клювики». Мне казалось, что дельфины улыбаются. Местные жители говорили, что нам очень повезло, потому что обычно в разгар сезона дельфины не подплывают так близко к берегу. Это лето выдалось прохладным, купающихся было очень мало, поэтому дельфины чувствовали себя в полной безопасности.

Дворянское общество в повести “Дубровский” представлено рядом персонажей, одни из которых изображены всесторонне и полно (Троекуров, Дубровский), другие — менее подробно (князь Верейский), о третьих — вспоминается вскользь (Анна Савишна и другие гости Троекурова).
Одним из главных героев повести является Кирила Петрович Троекуров. В этом человеке автор отобразил самую прочно стоящую на ногах часть дворянства, владык мира, ярых сторонников крепостного права. Именно эта часть дворянства в начале восемнадцатого века диктовала свои условия стране и чувствовала себя привольно, особенно в глубинке России.
Получая огромные доходы от эксплуатации подвластных им крестьян, помещики не утруждали себя никакими делами, праздно и разгульно проводя время. Они не желали никаких демократических преобразований в стране, так как подобные мероприятия угрожали их безраздельному владычеству и благосостоянию.

История России. XX — начало XXI века. Рабочая тетрадь. 9 класс Часть 1. А. А. Данилов Л. Г. Косулина Ответы

Ответы на задания по рабочей тетради к учебнику по Истории России. XX — начало XXI века. Часть 1.

31-01-2016, 13:20

Дзіцячая хата

Дзіцячая хата - гэта ўстанова, у якое трапляюць дзеці, якія страцілі бацькоў ці ж астатнія без іх апекі. Таксама сюды рушаць дзеці, якія патрабуюць у дапамогі і апецы дзяржавы. У Расіі існуе велізарная колькасць падобных устаноў. Дзіцячыя хаты існуюць ледзь-ці не ў кожным горадзе, і часта не адзін, а некалькі. Сюды трапляюць дзеці розных вякоў і па розных прычынах. Гэта і тыя дзеці, якія пазбавіліся бацькоў па трагічнай выпадковасці, і тыя, якіх маці пакінулі яшчэ ў радзільнай хаце, і тыя, чые мамы і таты пазбыты бацькоўскіх праў. На сёння праблема сіроцтва мае задаволена-ткі вялікія маштабы.
Автор рассуждает, как хороши окрестности Москвы, но лучше всего около готических башен Сл...нова монастыря, отсюда видно всю Москву с обилием домов и церквей, множеством рощ и пастбищ на другой стороне, “подалее, в густой зелени древних вязов, блистает златоглавый Данилов монастырь”, а еще дальше, на горизонте встают Воробьевы горы.
Бродя среди развалин монастыря, автор представляет себе его прежних обитателей, но чаще привлекают его воспоминания о плачевной судьбе Лизы: Я люблю те предметы, которые трогают мое сердце и заставляют меня проливать слезы нежной скорби!” Саженях в семидесяти от монастыря стоит пустая, полуразрушенная хижина. В ней за тридцать лет “перед сим” жила прекрасная, любезная Лиза со старушкой-матерью. Отец любил работу и был зажиточным селянином, но после его смерти жена и дочь его обеднели. Они сдавали в аренду землю и жили на эти небольшие деньги. Мать, тоскуя об отце, плакала (ибо и крестьянки умеют любить). Она была слаба и не могла работать. Одна Лиза, не щадя своей молодости и красоты, ткала холсты, вязала чулки, весной продавала лесные цветы, а летом — ягоды. Лиза была очень благодарной и нежной дочерью.

Сена на асфальце
Ліст першы
Часта я пытаюся ў сябе: як мы сустрэліся і чаму?
Памятаю, яшчэ калі вучылася ў школе, мне неяк не па-дзіцячы хацелася смутку, таямнічага, незвычайнага лёсу. Прайшлі гады — я спазнала смутак і зразумела, што навучыцца смутку нельга, як нельга навучыцца і радасці. На ўсё свой час. Яшчэ я ведаю цяпер, што з гадамі душа цішэе, лагаднее, супакойваецца, але не засынае: яна, як і раней, шукае радасці, толькі ведае ўжо, што хоча іменна яе. Вось чаму я думаю, што пасталелы чалавек болыны рамантык, чым ён быў у раннім юнацтве. I калі я зразумела гэта, я сусгрэла цябе. Раней бы мы не сустрэліся, бо не зразумелі б адно аднаго.
Памятаеш нашу першую сустрэчу?
Тою раніцай я заходзіла да сваіх знаёмых па апельсіны: яны недзе дастаюць іх, сказалі. што могуць дастаць і мне. А я падумала, што добра будзе занесці іх Лёльцы, сестрыной дачушцы: ты ведаеш, малой не вельмі соладка жывецца. Сястра даўно не ладзіць з мужам, усё не можа дараваць яму нейкія мужчынскія грахі — яны часта сварацца, а малое бегае ад бацькі да маці, не ведаючы, да каго хінуцца. А дзяўчынцы пяць год, і яна такая слаўная.
Той раніцай, памятаю, ішла я паўз кінатэатр. Памятаю, як пад ягоным дахам, недзе там, за шэрымі калонамі, заўзята чырыкалі вераб'і, унізе, ля ўваходу, прыбіралынчыца шчыравала з дзеркачом, а на сцяне, над ёю, ружова білася, то святлеючы, то робячыся гусцей, трапяткая сонечная плямка. I ўедліва-церпка пахла пылам. Я люблю, калі пахне пылам, а ў тую вясновую раніцу вуліца пахла яшчэ і свежымі булкамі, і духмянай кавай, і цвярозлівым халадком маладой зялёнай лістоты. Я паціху ішла сабе па тратуары і ўглядалася ў абліччы рэдкіх прахожых. Ты ведаеш, ты можа прыкмячаў гэта сцішанае, смужліва-мройнае ззянне, што бывае вясной на тварах у людзей, на тварах, ледзь кранутых першым загарам? Такое яшчэ можна заўважыць, зазірнуўшы чалавеку ў твар, калі на вуліцы ціхі і цёплы дождж. А ты заўважаў, што ў дождж хораша і лёгка думаецца, а на душы бывае так светла і ясна?

Буяе над абшарамі сцюдзёны асенні вецер, змятае пад прызбы пажоўклае лісце, гайдае мокрае галлё ў садку. Гарэзным свавольнікам выскаквае ён з-за вуглоў на цесны панадворак, цярэбіць саламяную страху хлеўчука, нібы дурэючы, тузае па Тэклінай спіне блытаныя махры яе хусткі. Ад ветру і холаду ў старой макрэюць запалыя вочы, яна раз-пораз выпростваецца і, прыставіўшы да чурбана выслізганае тапарышча, ражком хусткі выцірае слёзы. Потым яна стомлена ўздыхае і акідвае позіркам тыя некалькі паленцаў, што ўжо адсечаны ад жардзіны. Жанчына вельмі стамілася, а насекла столькі, што не хопіць і разу прапаліць у печы. Спачыўшы з хвіліну і аддыхаўшыся, яна зноў прыступае нагой на тую жардзіну і ўзмахвае вышчарбленай сякерай.
Над пустым бульбянішчам Тэклінага агароду, над недалёкім выганам і дарогай, што, узбегшы на ўзгорак, хаваецца ў шэрай далечы, марудна паўзе восеньскі адвячорак. Некуды спяшаюцца імклівыя пакудлачаныя хмары ў небе, за хатамі ў вёсцы трывожна бляе авечка і недзе разважна гяргечуць гусі.
Тэкля сячэ, адпачывае ў кароткіх перапынках і ўвесь час азірае дарогу. Відаць па ўсім, што яна кагосьці чакае, і гэтае чаканне балючым адбіткам тугі і надзеі свеціцца ў яе слязлівых вачах.
Нарэшце на пагорку з'яўляецца імклівая постаць веласіпедыста, і Тэкля па нейкіх адной ёй вядомых прыкметах пазнае ў ім калгаснага пісьманосца. Веласіпедыст набліжаецца абочынай дарогі, потым унізе, пад пагоркам, злазіць з машыны, выводзіць яе з калдобін і зноў сядае, локцем адкінуўшы на спіну цяжкую сваю сумку.


Наверх